Фотоподборка: самые известные русские эмигранты. Что стало с русскими из первой волны эмиграции Русское казачество в эмиграции
введение
предыстория
Вопреки распространенным представлениям, массовая эмиграция из России началась еще до революции
Мария Сорокина
историк
«Первым крупным миграционным потоком была трудовая миграция конца XIX - начала XX века. Это были прежде всего национальные потоки - евреи, поляки, украинцы и немцы. .... Развернуть > Фактически до конца XIX века свободно выезжать разрешалось только евреям, всем остальным паспорт выдавался только на 5 лет, далее его следовало продлевать. При этом даже самые лояльные граждане должны были испрашивать разрешения на выезд.
Считается, что в этот период Российскую империю покинули порядка двух миллионов евреев. Существовала также эмиграция этнопрофессиональных групп и сектантов - старообрядцев, меннонитов, молокан и пр. Ехали в основном в США, многие - в Канаду: там до сих пор есть поселения русских духоборов, уехать которым помогал еще Лев Толстой. Еще одно направление трудовой миграции - Латинская Америка, туда к 1910 году уехало до 200 тысяч человек».
Михаил Денисенко
демограф
«До 1905 года эмиграция допускалась применительно к евреям, полякам и сектантам, в число которых помимо духоборов попадали и потомки немецких колонистов, утратившие свои привилегии во второй четверти XIX века. .... Развернуть > Случаи собственно русской (в состав которой до революции включали великороссов, украинцев и белорусов) эмиграции были сравнительно редкими - это была или политическая эмиграция, или моряки, служившие в торговом флоте, уезжавшие на заработки в Германию сезонные работники, а также уже упоминавшиеся сектанты.
После 1905 года выезд на заработки был разрешен, и в США, Канаде, Австралии и Латинской Америке стала формироваться русская рабочая масса. Если в 1910 году в США по переписи насчитывалось всего 40 тысяч русских, то в последующее десятилетие их прибыло туда более 160 тысяч человек.
Многочисленные общины сформировались в штатах Пенсильвания и Иллинойс. Правда, в американской статистике к русским еще относили православных украинцев Австро-Венгрии, которые расселялись вместе с русскими и ходили с ними в одни церкви. В основном они были заняты тяжелым физическим трудом на металлургических и автомобильных заводах, скотобойнях и текстильных фабриках, в шахтах. Впрочем, были и дворяне и разночинцы, по разным причинам вынужденные покинуть Россию. Например, долгое время в США работал известный русский инженер, изобретатель лампы накаливания Александр Лодыгин. Основателем города Сент-Питерсберг во Флориде был русский дворянин Петр Дементьев, ставший в эмиграции известным бизнесменом. Троцкий и Бухарин нашли в США политическое убежище.
Бывшим неграмотным крестьянам, составлявшим в этом потоке большинство, было непросто приспособиться к высоким темпам труда в американской промышленности; они часто получали производственные травмы, мастера и менеджеры относились к ним пренебрежительно. После большевистской революции многие потеряли работу и не смогли найти новую - работодатели в каждом русском видели большевика».
Фотография: ИТАР-ТАСС
Ленин (второй справа) в группе русских политэмигрантов в Стокгольме, проездом из Швейцарии в Россию, 1917 год
первая волна
1917 - конец 1920-х
Именно эту волну, вызванную революцией 1917 года, традиционно называют первой, и именно с ней многие связывают понятие «русская эмиграция»
Марина Сорокина
историк
«Строго говоря, поток, образовавшийся после двух революций 1917 года и Гражданской войны, нельзя назвать «эмиграцией». Люди не выбирали свою судьбу, фактически они были беженцами. .... Развернуть > Этот статус признавался официально, при Лиге Наций была комиссия по делам беженцев, которую возглавлял Фритьоф Нансен (так появились так называемые нансеновские паспорта, которые выдавали людям, лишенным паспорта и гражданства. - БГ).
Сначала ехали прежде всего в славянские страны - Болгарию, Королевство сербов, хорватов и словенцев, Чехословакию. Небольшая группа русских военных отправилась в Латинскую Америку.
Русские беженцы этой волны имели довольно сильную разветвленную организацию. Во многих странах расселения возникали русские научные институты, которые помогали научным работникам. Кроме того, значительное количество специалистов воспользовались наработанными связями, уехали и сделали блестящую карьеру. Классический пример - Сикорский и Зворыкин в США. Менее известный пример - Елена Антипова, в 1929 году отправившаяся в Бразилию и фактически ставшая основателем бразильской психолого-педагогической системы. И таких примеров очень много».
Михаил Денисенко
демограф
«Представления американцев о русских как о большевиках и коммунистах, в корне изменила белая эмиграция, блиставшая именами С.Рахманинова и Ф.Шаляпина, И.Сикорского и В.Зворыкина, П.Сорокина и В.Ипатьева. .... Развернуть > По этническому составу она была разнородна, но эти эмигранты идентифицировали себя с Россией и этим в первую очередь определяли свою национальную принадлежность.
Первый основной поток шел в страны, расположенные сравнительно недалеко от России (Германия, Чехословакия, Польша). По мере эвакуации армии Врангеля крупными центрами стали Стамбул, Болгария и Югославия. Белый флот до 1924 года базировался в Бизерте (Тунис). В дальнейшем эмигранты перемещались дальше на Запад, в частности во Францию. В последующие годы многие двинулись дальше - в США, а также в Канаду и Латинскую Америку. Кроме того, белая эмиграция шла через дальневосточные границы; крупные эмигрантские центры сложились в Харбине и Шанхае. Оттуда многие эмигранты впоследствии переселились в Америку, Европу и Австралию.
Численность этого потока оценивают по-разному - от 1 до 3 миллионов человек. Наибольшее распространение получила оценка в 2 миллиона человек, рассчитанная по данным о выданных нансеновских паспортах. Но были и те, кто не попадал в сферу внимания помогавших беженцам организаций: уходившие от голода 1921–1922 годов немцы Поволжья, евреи, бежавшие от погромов, возобновившихся во время Гражданской войны, русские, получившие гражданство государств, не вошедших в состав СССР. Кстати, в период Гражданской войны стала популярной идея выйти замуж за иностранца и уехать из страны - иностранцев в лице военнопленных Первой мировой войны (главным образом из бывшей Австро-Венгрии) на территории России было более 2 миллионов человек.
В середине 1920-х годов эмиграционный отток заметно ослабел (продолжали выезжать немцы), а в конце 1920-х границы страны закрылись».
вторая волна
1945 - начало 1950-х
Новый вал эмиграции из СССР вызвала Вторая мировая война - одни уходили из страны вслед за отступавшей немецкой армией, другие, угнанные в концлагеря и на принудительные работы, не всегда возвращались обратно
Марина Сорокина
историк
«Эту волну прежде всего составляют так называемые перемещенные лица (DP - displaced persons). Это жители Советского Союза и аннексированных территорий, которые в результате Второй мировой войны по тем или иным причинам покинули Советский Союз. .... Развернуть > Среди них были военнопленные, коллаборанты, люди, по своей воле решившие уехать, или те, кто просто в вихре войны оказался в другой стране.
Судьба населения оккупированных и неоккупированных территорий решалась на Ялтинской конференции 1945 года; что делать с советскими гражданами, союзники предоставили решать Сталину, а он стремился всех вернуть в СССР. На протяжении нескольких лет большие группы DP жили в специальных лагерях в американской, британской и французской зонах оккупации; в большинстве случаев их отправляли обратно в СССР. Более того, союзники передавали советской стороне не только советских граждан, но и бывших россиян, давно имевших иностранные гражданства, эмигрантов - как, например, казаков в Лиенце (в 1945 году британские оккупационные войска выдали СССР несколько тысяч казаков, живших в окрестностях города Лиенца. - БГ). В СССР их репрессировали.
Основная часть тех, кто избежал возвращения в Советский Союз, отправилась в Соединенные Штаты и в Латинскую Америку. Большое количество советских ученых из Советского Союза уехали именно в США - им помогал, в частности, знаменитый Толстовский фонд, созданный Александрой Львовной Толстой. А многие из тех, кого международные власти относили к категории коллаборантов, уехали в Латинскую Америку - из-за этого впоследствии у Советского Союза были сложные отношения со странами этого региона».
Михаил Денисенко
демограф
«Эмиграция Второй мировой войны по этническому составу и другим признакам очень разношерстна. С немцами по своей воле ушла часть жителей Западной Украины и Белоруссии, Прибалтики, не признавших советскую власть, фольксдойче (русские немцы), жившие на оккупированной немцами территории Советского Союза. .... Развернуть > Естественно, стремились скрыться те, кто активно сотрудничал с германскими оккупационными властями, в первую очередь полицаи и солдаты и офицеры созданных гитлеровцами воинских частей. Наконец, из советских военнопленных и угнанных в Германию гражданских не все хотели возвращаться на родину - одни боялись репрессий, другие успели создать семьи. Для того чтобы избежать насильственной репатриации и получить статус беженца, некоторые советские граждане меняли документы и фамилии, скрывая свое происхождение.
Численные оценки эмиграционной волны, вызванной Второй мировой войной, весьма приблизительны. Наиболее вероятная находится в интервале от 700 тысяч до 1 миллиона человек. Более половины из них составляли народы Прибалтики, четверть - немцы, пятую часть - украинцы, и только 5% - русские».
третья волна
начало 1960-х - конец 1980-х
Перебраться за железный занавес удавалось немногим - выпускали в первую очередь евреев и немцев, если политическая конъюнктура складывалась для них благоприятно. Тогда же начали высылать диссидентов
Марина Сорокина
историк
«Этот поток нередко называют еврейским. После Второй мировой войны при активном содействии СССР и Сталина было создано государство Израиль. К этому моменту советские евреи уже пережили террор 1930-х и борьбу с космополитами конца 1940-х, так что когда во время оттепели появилась возможность уехать, многие ею воспользовались. .... Развернуть > При этом часть эмигрантов не оставалась в Израиле, а уезжала дальше - в основном в США; именно тогда появилось выражение «еврей - это средство передвижения».
Это уже были не беженцы, а люди, которые действительно хотели покинуть страну: они подавали заявления на выезд, им отказывали, они подавали снова и снова - и наконец их выпускали. Эта волна стала одним из источников политического диссидентства - человеку отказывали в праве выбрать страну жизни, в одном из базовых прав человека. Многие продавали всю мебель, увольнялись с работы - и когда их отказывались выпускать, устраивали в пустых квартирах забастовки и голодовки, с привлечением внимания СМИ, израильского посольства, сочувствующих западных журналистов.
Евреи составляли в этом потоке подавляющее большинство. Именно у них за границей была диаспора, готовая поддерживать новых членов. С остальными дело обстояло сложнее. Жизнь в эмиграции - горький хлеб. С начала XX века за границей оказывались разные люди с самыми разными представлениями о будущем: одни сидели на чемоданах и ждали возвращения в Россию, другие пытались адаптироваться. Многие оказались совершенно неожиданно для себя выброшены из жизни, кто-то сумел устроиться, кто-то так и не смог. Князья водили такси и снимались в массовке. Еще в 1930-е годы во Франции значительный слой русской эмиграционной элиты был буквально опутан разведывательной сетью советского НКВД. Несмотря на то что к описываемому периоду ситуация изменилась, внутридиаспоральные отношения оставались очень напряженными».
Михаил Денисенко
демограф
«Железный занавес опустился с началом холодной войны. Количество людей, выезжавших из СССР, за год было, как правило, небольшим. Так, в 1986 году в Германию выехало чуть более 2 тысяч человек, в Израиль - около 300. .... Развернуть > Но в отдельные годы изменение внешнеполитической конъюнктуры приводило к всплеску - вопросы эмиграции часто выступали в качестве разменной монеты на различных переговорах между правительствами СССР и США или СССР и Германии. Благодаря этому после Шестидневной войны с 1968-го по 1974 год Израиль принял почти 100 тысяч мигрантов из Советского Союза. Последующие ограничения привели к резкому сокращению этого потока. По этой причине в США в 1974 году была принята поправка Джексона - Вэника, отмененная этой осенью (поправка к американскому Закону о торговле ограничивала торговлю со странами, нарушающими право своих граждан на эмиграцию, и в первую очередь касалась СССР. - БГ).
Если учитывать небольшой отток людей в Германию и Израиль, существовавший в 1950-е годы, получится, что в общей сложности эта волна вовлекла более 500 тысяч человек. Ее этнический состав формировали не только евреи и немцы, которых было большинство, но и представители других народов, имеющих собственную государственность (греки, поляки, финны, испанцы).
Второй, меньший по объему поток состоял из тех, кто бежал из Советского Союза во время командировок или турпоездок или был принудительно выслан из страны. Третий поток формировали мигранты по семейным обстоятельствам - жены и дети иностранных граждан, они преимущественно направлялись в страны третьего мира».
четвертая волна
с конца 1980-х
После окончания холодной войны из страны хлынули все, кто мог так или иначе устроиться за границей - по репатриационным программам, через статус беженца или как-то еще. К нулевым эта волна заметно иссякла
Михаил Денисенко
демограф
«То, что традиционно называется четвертой волной эмиграции, я разделил бы на два отдельных потока: один - с 1987-го по начало 2000-х, второй - 2000-е годы. .... Развернуть >
Начало первого потока связано с принятыми в 1986–1987 годах изменениями в советском законодательстве, облегчившими выезд за рубеж этнических мигрантов. С 1987 по 1995 год среднегодовое число мигрантов с территории Российской Федерации увеличилось с 10 до 115 тысяч человек; с 1987 по 2002 год из России уехало более 1,5 миллиона. Этот миграционный поток имел четкую географическую составляющую: от 90 до 95% всех мигрантов направлялись в Германию, Израиль и США. Такое направление задавалось наличием щедрых репатриационных программ в первых двух странах и программ по приему беженцев и ученых из бывшего СССР в последней.
С середины 1990-х годов в Европе и США политика в отношении эмиграции из бывшего СССР стала меняться. Резко сократились возможности для получения эмигрантами статуса беженца. В Германии стала сворачиваться программа по приему этнических немцев (к началу 2000-х квота по их приему была снижена до 100 тысяч человек); заметно повысились требования к репатриантам по уровню знания немецкого языка. Кроме того, потенциал этнической эмиграции был исчерпан. В результате отток населения на постоянное жительство за рубеж уменьшился.
В 2000-х годах начался новый этап истории российской эмиграции. В настоящее время это нормальная экономическая эмиграция, которая подчиняется общемировым экономическим тенденциям и регулируется законами тех стран, которые принимают мигрантов. Политическая составляющая особенной роли уже не играет. У российских граждан, стремящихся выехать в развитые страны, нет никаких преимуществ по сравнению с потенциальными мигрантами из других стран. Им приходится доказывать иммиграционным службам иностранных государств свою профессиональную состоятельность, демонстрировать знание иностранных языков и интеграционные возможности.
Во многом благодаря жесткому отбору и конкуренции российское иммигрантское сообщество становится моложе. Эмигранты из России, проживающие в странах Европы и Северной Америки, отличаются высоким уровнем образования. Среди эмигрантов преобладают женщины, что объясняется более высокой по сравнению с мужчинами частотой вступления в брак с иностранцами.
В общей сложности число эмигрантов из России с 2003 по 2010 год превысило 500 тысяч человек. При этом география российской эмиграции заметно расширилась. На фоне сокращающихся потоков в Израиль и Германию возросло значение Канады, Испании, Франции, Великобритании и некоторых других стран. Следует заметить, что процесс глобализации и новые коммуникационные технологии заметно увеличили разнообразие форм миграционных перемещений, благодаря чему «эмиграция навсегда» стала весьма условным понятием».
Марина Сорокина
историк
«XX век с точки зрения миграций был исключительно активным. Сейчас ситуация изменилась. Возьмите Европу - в ней больше нет национальных границ. .... Развернуть > Если раньше космополитизм был уделом одиночек, то сейчас это абсолютно естественное психологическое и гражданское состояние человека. Можно говорить не о том, что в конце 1980-х – начале 1990-х гг. в России началась новая волна эмиграции, а о том, что страна вошла в новый открытый мир. К тем потокам российской эмиграции, о которых мы говорили выше, это уже никакого отношения не имеет».
фотоистория
жемчужина у моря
В 70-е годы русские эмигранты стали активно обживать нью-йоркский район Брайтон-бич.
Он стал главным символом третьей волны эмиграции, машиной времени, которая до сих пор способна перенести любого желающего в воображаемую Одессу брежневских - времен. Брайтонские «паунды» и «послайсать», концерты Михаила Задорнова и гуляющие по «бордвоку» пенсионеры - всему этому, очевидно, осталось недолго, и старожилы жалуются, что Брайтон уже не тот. Фотограф Михаил Фридман (Salt Images) понаблюдал за современной жизнью Брайтон-бич
Эмиграция из России стала массовой в XIX — начале XX века. Причины исхода были в основном политические, что особенно ярко проявилось после революции 1917 года. сайт вспомнил самых известных русских эмигрантов и «невозвращенцев».
Андрей Курбский
Одним из первых сканальных эмигрантов можно назвать князя Андрея Курбского. Во время Ливонской войны ближайший приближенный Ивана Грозного перешел на службу к королю Сигизмунду-Августу. Последний передал во владение знатному русскому беглецу обширные поместья в Литве и на Волыни. И в скором времени князь начал воевать против Москвы.
Чориков Б. «Иван Грозный выслушивает письмо от Андрея Курбского»
Алексей Петрович
В 1716 году в результате конфликта с отцом, который хотел отстранить его от наследования, Алексей тайно бежал в Вену, а затем переправился в Неаполь, где планировал дождаться смерти Петра I и затем, опираясь на помощь австрийцев, стать русским царём. Вскоре царевича выследили и вернули в Россию. Алексей был осуждён на смерть как изменник.
Орест Кипренский
Внебрачный сын помещика А. С. Дьяконова при первой же возможности отправился в Италию постигать секреты изобразительного мастерства. Там он провел несколько лет, хорошо зарабатывая портретами и пользуясь заслуженной славой. После 6 лет в Италии Кипренский был вынужден вернутсья в 1823 году в Петербург. Холодный прием на родине, неудачи в работе и разгром критиками полотен привели художника к мысли о возвращении в Италию. Но и там его ожидали трудности. Итальянская публика, еще незадолго до этого носившая его на руках, успела забыть Кипренского, над умами теперь царствовал Карл Брюллов. 17 октября 1836 года Кипренский скончался от воспаления легких в возрасте 54 лет. Надгробную плиту над его могилой в храме Сант-Андреа-делле-Фратте вскладчину поставили русские художники, работавшие в Риме.
Место погребения Кипренского
Александр Герцен
Эмигрантом Герцен стал после смерти отца, который оставил приличное состояние. Получив финансовую независимость, Герцен вместе с семьей в 1847 году отправился в Европу. За границей Герцен издавал альманах «Полярная звезда» (1855−1868) и газету «Колокол» (1857−1867). Последняя стала рупором откровенно антирусской пропаганды, что оттолкнуло от Герцена многих даже весьма либеральных читателей.
В 1870 году 57-летний Герцен скончался в Париже от плеврита. Его похоронили на кладбище Пер-Лашез, затем прах перевезли в Ниццу, где он и покоится по сей день.
Герцен против Герцена, двойной портрет. Париж, 1865
Огарёв и Герцен, лето 1861
Илья Мечников
В 1882 году покинул Россию ученый Илья Мечников. Свой отъезд он объяснял отсутствием условий для работы, придирками со стороны чиновников из Министерства народного просвещения. Именно в Италии, наблюдая за личинками морских звезд, Мечников буквально натолкнулся на свою будущую сферу научной деятельности — медицину. 15 июля 1916 года великий ученый скончался в Париже после тяжелого приступа сердечной астмы в возрасте 71 года. Урна с его прахом находится в Пастеровском институте.
Мечников с женой, 1914
Софья Ковалевская
Ковалевская, желая получить высшее образование (в России женщинам поступать в высшие учебные заведения было запрещено), вышла замуж за Владимира Ковалевского, чтобы выехать за границу. Вместе они обосновались в Германии.
Она скончалась от воспаления легких 29 января 1891 года. Могила самой знаменитой женщины-математика находится на Северном кладбище столицы Швеции.
Василий Кандинский
Основоположник абстракционизма, основатель группы «Синий всадник» Василий Кандинский покинул Москву в 1921 году по причине несогласия с отношением новопришедших властей к искусству. В Берлине он преподавал живопись и стал видным теоретиком школы «Баухауз». Вскоре он получил мировое признание как один из лидеров абстрактного искусства. В 1939 году он бежал от нацистов в Париж, где получил французское гражданство. Умер «отец абстракционизма» 13 декабря 1944 года в Нёйи-сюр-Сен и был там же похоронен.
Кандинский за работой
Кандинский перед своей картиной. Мюнхен, 1913
Кандинский с сыном Всеволодом
Кандинский со своим котом Васькой, 1920-е
Константин Бальмонт
Поэт, чье творчество стало одним из символов начала XX столетия, покидал Россию и возвращался на родину неоднократно. В 1905 году он с головой окунулся в стихию бунта. Осознав, что зашел слишком далеко и опасаясь ареста, Бальмонт покинул Россию в новогоднюю ночь 1906 года и поселился в парижском пригороде Пасси. 5 мая 1913 года Бальмонт по амнистии, объявленной в связи с 300-летием дома Романовых, вернулся в Москву. Февральский переворот поэт, как и абсолютное большинство россиян, восторженно приветствовал, а вот октябрьские события его ужаснули. Жизнь в Москве была невероятно тяжелой, голодной, почти нищенской. С трудом добившись разрешения выехать за границу для лечения, Бальмонт с женой Еленой и дочерью Миррой 25 мая 1920 года покинул Россию. Теперь уже навсегда. После 1936 года, когда Константину Дмитриевичу диагностировали психическое заболевание, он жил в городке Нуази-ле-Гран, в приюте «Русский дом». Ночью 23 декабря 1942 г. 75-летний поэт ушел из жизни. Его похоронили на местном католическом кладбище.
Бальмонт с дочерью, Париж
Бальмонт, 1920-е
Бальмонт, 1938
Иван Бунин
Писатель какое-то время пытался «убежать» от большевиков в родной стране. В 1919 году он переезжает из красной Москвы в не занятую Одессу, и только в 1920 году при подходе Красной Армии к городу он переезжает в Париж. Во Франции Бунин напишет свои лучшие произведения. В 1933 году ему, человеку без гражданства, будет вручена Нобелевская премия по литературе с официальной формулировкой «за строгое мастерство, с которым он развивает традиции русской классической прозы».
Ночью 8 ноября 1953 года 83-летний писатель скончался в Париже и был похоронен на кладбище Сен-Женевьев-де-Буа.
Бунин. Париж, 1937
Бунин, 1950-е
Сергей Рахманинов
Русский композитор, пианист-виртуоз Сергей Рахманинов эмигрировал из страны вскоре после революции 1917 года, воспользовавшись неожиданным приглашением дать ряд концертов в Стокгольме. За рубежом Рахманинов создал 6 произведений, которые явили собой вершину русской и мировой классики.
Иван Бунин, Сергей Рахманинов и Леонид Андреев
Рахманинов за роялем
Марина Цветаева
В мае 1922 года Цветаевой разрешили уехать с дочерью Ариадной за границу — к мужу, который, пережив разгром Деникина, будучи белым офицером, стал студентом Пражского университета. Сначала Цветаева с дочерью недолго жила в Берлине, затем три года в предместьях Праги. В 1925 году после рождения сына Георгия семья перебралась в Париж. К 1939 году вся семья вернулась в СССР. Однако в скором времени Ариадну арестовали, а Эфрона расстреляли. После начала войны Цветаеву с сыном эвакуировали в Елабугу, где поэтесса и повесилась. Точное место ее захоронения неизвестно.
Цветаева, 1925
Сергей Эфрон и Марина Цветаева с детьми, 1925
Марина Цветаева с сыном, 1930
Игорь Сикорский
Выдающийся авиаконструктор Игорь Сикорский создал на Родине первые в мире четырехмоторные самолеты «Русский витязь» и «Илья Муромец». Отец Сикорского придерживался монархических взглядов и был русским патриотом. Из-за угрозы собственной жизни авиаконструктор эмигрировал сначала в Европу, но, не увидев возможностей для развития авиации, принял решение об эмиграции в 1919 году в США, где вынужден был начать все с нуля. Сикорский основал «Сикорски аэро инжиниринг». До 1939 года авиаконструктор создал более 15 типов самолетов, в том числе «Американский клипер», а также ряд моделей вертолетов, в том числе VS-300 с одним несущим винтом и небольшим хвостовым винтом, по принципу которого сегодня строится 90% вертолетов в мире.
Скончался Игорь Сикорский 26 октября 1972 года в возрасте 83 лет и был похоронен в городе Истон, штат Коннектикут.
Сикорский, 1940
Сикорский, 1960-е
Владимир Набоков
В апреле 1919 года, перед захватом Крыма большевиками, семья Набоковых навсегда покинула Россию. Некоторые из семейных драгоценностей удалось вывезти с собой, и на эти деньги семья Набоковых жила в Берлине, в то время как Владимир получал образование в Кембриджском университете. С началом Второй Мировой войны писатель с женой бегут в США, где они провели 20 лет. Набоков возвращается в Европу в 1960 году — селится в швейцарском Монтрё, где создаёт свои последние романы. Скончался Набоков 2 июля 1977 года, похоронен на кладбище в Кларансе, вблизи Монтрё.
Набоков с женой
Сергей Дягилев
Популярность Русских сезонов, которые Дягилев организовывал в Европе, была крайне высока. Вопрос, возвращаться ли на Родину после революции, перед Дягилевым не стоял в принципе: он уже давно был гражданином мира, а у пролетарской публики его изысканное искусство вряд ли встретило бы горячий прием. Скончался великий «человек искусства» 19 августа 1929 года в Венеции от инсульта в возрасте 57 лет. Его могила находится на острове Сан-Микеле.
Дягилев в Венеции, 1920
Дягилев с артистом труппы Русских сезонов
Жан Кокто и Сергей Дягилев, 1924
Анна Павлова
В 1911 году Павлоа, уже ставшая к тому времени звездой мирового балета, вышла замуж за Виктора д’Андре. Супруги поселились в пригороде Лондона в собственном особняке. Живя вдали от России, балерина не забывала о родине: во время Первой Мировой отправляла лекарства солдатам, после революции снабжала продуктами и деньгами учеников хореографического училища и артистов Мариинского театра. Впрочем, возвращаться в Россию Павлова не собиралась, о власти большевиков она неизменно отзывалась резко отрицательно. Великая балерина скончалась в ночь с 22 на 23 января 1931 года, за неделю до своего пятидесятилетия, в Гааге. Ее последними словами были «Приготовьте мне костюм Лебедя».
Павлова, середина 1920-х
Павлова и Энрико Чекетти. Лондон, 1920-е
Павлова в гримерной
Павлова в Египте, 1923
Павлова с мужем прибыла в Сидней, 1926
Федор Шаляпин
С 1922 года Шаляпин находился на гастролях за границей, в частности в США. Его долгое отсутствие вызывало подозрения и отрицательное отношение на родине. В 1927 году он был лишён звания Народного артиста и права возвращаться в СССР. Весной 1937 года у Шаляпина был обнаружен лейкоз, 12 апреля 1938 года он скончался в Париже на руках жены. Был похоронен на парижском кладбище Батиньоль.
Шаляпин лепит свой бюст
Шаляпин с дочерью Мариной
Репин пишет портрет Шаляпина, 1914
Шаляпин у Коровина в его парижской мастерской, 1930
Шаляпин на концерте, 1934
Звезда Шаляпина на голливудской «Аллее славы»
Игорь Стравинский
Начало Первой Мировой застало композитора в Швейцарии, где была вынуждена подолгу лечиться его жена. Нейтральная страна была окружена кольцом враждебных России государств, поэтому Стравинский остался в ней на все время боевых действий. Постепенно композитор окончательно ассимилировался в европейской культурной среде и принял решение не возвращаться на родину. В 1920-м он переселился во Францию, где его поначалу приютила Коко Шанель. В 1934 году Стравинский принял французское гражданство, что позволяло ему свободно гастролировать по всему миру. Спустя несколько лет и после череды трагических событий в семье Стравинский переехал в США, став гражданином этой страны в 1945 году. Скончался Игорь Федорович 6 апреля 1971 года в Нью-Йорке в возрасте 88 лет. Его похоронили в Венеции.
Стравинский и Дягилев в аэропорту Лондона, 1926
Стравинский, 1930
Стравинский и Вуди Герман
Рудольф Нуреев
16 июня 1961 года, находясь на гастролях в Париже, Нуреев отказался вернуться в СССР, став «невозвращенцем». В связи с этим был осужден в СССР за измену родине и приговорен к 7 годам заочно.
Вскоре Нуреев начал работать в Королевском балете (Королевский театр Ковент-Гарден) в Лондоне и быстро стал мировой знаменитостью. Получил австрийское гражданство.
Нуреев и Барышников
С 1983 по 1989 год Нуреев являлся директором балетной труппы парижской Гранд-опера. В последние годы жизни выступал как дирижёр.
Нуреев в своей квартире в Париже
Нуреев в гримерной
Иосиф Бродский
В начале 1970-х Бродский был вынужден покинуть Советский Союз. Лишенный советского гражданства, он переезжает в Вену, а затем в США, где принимает пост «приглашенного поэта» в Мичиганском университете в Энн-Арборе и преподает с перерывами до 1980 года. С этого момента закончивший в СССР неполные 8 классов средней школы Бродский ведет жизнь университетского преподавателя, занимая на протяжении последующих 24 лет профессорские должности в общей сложности в шести американских и британских университетах, в том числе в Колумбийском и в Нью-Йоркском.
В 1977 году Бродский принимает американское гражданство, в 1980 окончательно перебирается в Нью-Йорк. Поэт умер от инфаркта в ночь на 28 января 1996 года в Нью-Йорке.
Бродский с Довлатовым
Бродский с Довлатовым
Бродский с женой
Сергей Довлатов
В 1978 году из-за преследования властей Довлатов эмигрировал из СССР, поселился в районе Форест-Хилс в Нью-Йорке, где стал главным редактором еженедельной газеты «Новый американец». Газета быстро завоевала популярность в эмигрантской среде. Одна за другой выходили книги его прозы. К середине 1980-х годов добился большого читательского успеха, печатался в престижных журналах «Partisan Review» и «The New Yorker».
Довлатов и Аксенов
За двенадцать лет эмиграции издал двенадцать книг в США и Европе. В СССР писателя знали по самиздату и авторской передаче на Радио «Свобода». Сергей Довлатов умер 24 августа 1990 года в Нью-Йорке от сердечной недостаточности.
Василий Аксёнов
22 июля 1980 года Аксёнов эмигрировал в США. Сам он впоследствии называл свой шаг не политическим, а культурным сопротивлением. Советского гражданства он был лишен через год. Писатель сразу же был приглашен преподавать в Институте Кеннана, затем работал в Университете Джорджа Вашингтона и Университете Джорджа Мейсона в Фэрфаксе, штат Вирджиния, сотрудничал с радиостанциями «Голос Америки» и «Радио Свобода».
Евгений Попов и Василий Аксенов. Вашингтон, 1990
Попов и Аксенов
Аксенов с супругами Золотницкими на открытии их выставки в Вашингтоне
Уже в конце 1980-х, с началом перестройки, его начали широко печатать в СССР, в 1990-м вернули советское гражданство. Тем не менее Аксёнов остался гражданином мира — он жил с семьей во Франции, США и России попеременно. 6 июля 2009 года он скончался в Москве. Аксёнова похоронили на Ваганьковском кладбище.
Савелий Крамаров
К началу 1970-х Крамаров был одним из самых востребованных и любимых комедийных актеров в СССР. Однако блестящая карьера сошла на нет так же быстро, как и началась. После того как дядя Крамарова эмигрировал в Израиль, а сам актер начал регулярно посещать синагогу, количество предложений начало резко сокращаться. Актер подал документы на выезд в Израиль. Ему отказали. Тогда Крамаров пошел на отчаянный шаг — написал письмо президенту США Рональду Рейгану «Как артист артисту» и перебросил его через забор американского посольства. Только после того, как письмо трижды прозвучало по «Голосу Америки», Крамарову удалось покинуть СССР. Эмигрантом он стал 31 октября 1981 года. Актер поселился в Лос-Анджелесе.
6 июня 1995 года на 61-м году жизни Крамарова не стало. Он похоронен недалеко от Сан-Франциско.
Первое фото, которое Крамаров прислал из Америки
Крамаров с женой
Крамаров с дочерью
Савелий Крамаров в фильме «Вооружены и опасны»
Александр Солженицын
12 февраля 1974 года Солженицын был арестован и заключен в Лефортовскую тюрьму. Его признали виновным в государственной измене, лишили гражданства и на следующий день специальным самолётом отправили в ФРГ. С 1976 года Солженицын жил в США недалеко от города Кавендиш, штат Вермонт. Несмотря на то что в Америке Солженицын прожил около 20 лет, о предоставлении ему американского гражданства он не просил. За годы эмиграции в Германии, США и во Франции писатель опубликовал множество произведений. Вернуться в Россию писатель смог только после перестройки — в 1994-м. Скончался Александр Исаевич 3 августа 2008-го на 90-м году жизни на своей даче в Троице-Лыкове от острой сердечной недостаточности.
Вручение Нобелевской премии Солженицыну
Солженицын среди американских сенаторов. Вашингтон, 1975
Михаил Барышников
В 1974 году во время гастролей в составе труппы Большого театра в Канаде, приняв приглашение от своего давнего знакомого Александра Минца в труппу «Американского театра балета», Барышников стал «невозвращенцем».
Барышников перед отъездом в США
Барышников с Мариной Влади и Владимиром Высоцким, 1976
Барышников, Лайзой Минелли и Элизабет Тейлор, 1976
Барышников с Джессикой Лэнг и их дочерью Александрой, 1981
За время работы в американском балете оказал существенное влияние на американскую и мировую хореографию. Барышников много снимался в кино, сериалах, играл в театре. Вместе с Бродским они открыли ресторан «Русский самовар» в Нью-Йорке.
С.И. Голотик, В.Д. Зимина, С.В. Карпенко
Российская эмиграция после 1917 г. — уникальное историческое явление, обусловленное особенностями развития России в XIX — начале XX вв. Глубина и устойчивость социального раскола в дореволюционном российском обществе, пропасть между «верхами» и «низами», подавляющее преобладание в политической системе тенденции строительства и укрепления государственной машины, отсутствие различий между властью и собственностью, подмена демократического разделения властей дифференциацией функций внутри огромного бюрократического аппарата — все эти факторы предопределили характер эмиграции. Предопределили главное в ней — преобладание политической целесообразности и естественного желания сохранить жизнь над всеми материальными и моральными соображениями в пользу того, чтобы остаться на родине.
В процессе формирования российской эмиграции после 1917 г. можно выделить три этапа (или три волны эмиграции):
— эмиграция времен Гражданской войны и первых послереволюционных лет,
— эмиграция последних лет Второй мировой войны,
— эмиграция из СССР 70 — 80-х гг.
Российская эмиграция первой послереволюционной волны, часто именуемая «белой» или «антибольшевистской», занимает особое место в самом эмиграционном процессе. Будучи значительна по своим масштабам (географическим, демографическим, экономическим, социальным, политическим, идеологическим, культурным), она состояла из многих разбитых по странам диаспор, объединенных общероссийским прошлым и культурой. Именно это стало фундаментом «Зарубежной России» (или «Российского зарубежья») как уникального подобия государственности. Уникальность ее состояла в том, что из обычных трех составляющих — народ, территория и власть — она имела только «народ», пыталась создать «территорию» и напрочь была лишена «власти».
Географически эмиграция из России была прежде всего направлена в страны Западной Европы. Ее главной «перевалочной базой» стал Константинополь, а основными центрами — Белград, София, Прага, Берлин, Париж, на Востоке — Харбин.
Российская эмиграция времен Гражданской войны и первых послевоенных лет включала в себя остатки белых войск и гражданских беженцев, представителей дворянства и бюрократии, предпринимателей и творческой интеллигенции, самостоятельно покинувших Россию или высланных по решению большевистского правительства.
Разруха и голод, большевистские национализация и террор, просчеты правительств Антанты, нерациональность политики белых властей и поражения белых войск породили эвакуацию антантовских войск и беженцев из Одессы (март 1919 г.), эвакуацию Вооруженных сил на юге России генерала А.И. Деникина и беженцев из Одессы, Севастополя и Новороссийска (январь — март 192 0 г.) в Турцию и Балканские страны, отход Северо-Западной армии генерала Н.Н. Юденича на территорию Эстонии (декабрь 1919 — март 1920 гг.), эвакуацию Земской рати генерала М.К. Дитерихса из Владивостока в Китай (октябрь 1922 г.).
Самой большой по численности стала эвакуация частей Русской армии и гражданских беженцев из Крыма в Турцию, осуществленная на сотне с лишним военных и торговых судов. По данным войсковой и агентурной разведки Красной армии, из крымских портов было эвакуировано до 15 тыс. бойцов казачьих частей, 12 тыс. офицеров и 4 — 5 тыс. солдат регулярных частей, 10 тыс. юнкеров военных училищ, 7 тыс. раненых офицеров, более 3 0 тыс. офицеров и чиновников тыловых частей и учреждений и до 60 тыс. гражданских лиц, среди которых большую часть составляли семьи офицеров и чиновников. Общая цифра, которая встречается в различных источниках, колеблется от 130 до 150 тыс.
В Турции в районе Галлиполи был размещен лагерем 1 -й армейский корпус генерала А.П. Кутепова, в состав которого были включены остатки регулярных частей бывшей Добровольческой армии. На острове Лемнос расположились остатки кубанских казачьих частей, сведенные в Кубанский корпус генерала М.А. Фостикова. Донской корпус генерала Ф.Ф. Абрамова разместили в лагерях под Константинополем, преимущественно в районе Чаталджи. По сведениям командования Русской армии на 16 ноября 1921 г., в военных лагерях проживало: в Галлиполи — 2 6 4 85 человек, из них 1 354 женщин и 24 6 детей; на Лемносе — 8 052, из них 149 женщин и 25 детей; в Чаталдже — 8 729, из них 548 женщин и детей.
В конце 1920 — начале 1921 гг. разведорганы Красной армии получали самые разные, порой сильно расходившиеся данные о численности войск, сосредоточенных в военных лагерях, а также о количестве гражданских беженцев, живущих в Константинополе и в лагерях, расположенных в окрестностях турецкой столицы и на Принцевых островах. После многократных уточнений численность войск была определена в 50 — 60 тыс., из которых почти половину составляли офицеры, а гражданских беженцев — в 130 -150 тыс., из них около 25 тыс. составляли дети, около 35 тыс. — женщины, до 50 тыс. — мужчины призывного возраста (от 21 до 43-х лет) и около 30 тыс. — пожилые мужчины, негодные к службе в армии.
Первую попытку подсчитать общую численность эмигрантов из России предпринял в ноябре 1920 г., еще до эвакуации Русской армии из Крыма, Американский Красный Крест. Основываясь на приблизительных данных различных беженских организаций, он определил ее почти в 2 млн. Еще примерно 130 тыс. военных и гражданских беженцев врангелевской эвакуации довели эту цифру почти до 2 млн. 100 тыс.
Точную численность первой волны эмиграции установить очень сложно: слишком сильно разнятся цифры всевозможных учреждений и организаций, слишком много беженцев не было учтено при оставлении ими страны, слишком часты были приписки, которыми грешили русские организации, стремившиеся получить материальную помощь в как можно большем объеме. Поэтому в исторической литературе можно встретить самые разные цифры. Наиболее часто встречается цифра в 1,5 — 2 млн. человек, покинувших Россию в 1918 — 1922 гг.
Национальный, половозрастной и социальный состав эмигрантов отчасти характеризует информация, собранная в Варне в 1922 г. путем опроса почти 3,5 тыс. человек. Уезжали преимущественно русские (95,2%), мужчины (73,3%), среднего возраста — от 17 до 55 лет (85,5%), с высшим образованием -(54,2%).
Сразу же за эмиграцией началась и реэмиграция.
Уже летом 1920 г. на юг России, занятый Русской армией генерала Врангеля, стали возвращаться офицеры деникинских армий, выехавшие в Турцию и Балканские страны в январе-марте. По данным Полевого штаба РВСР, к середине ноября возвратилось 2 850 человек, в большинстве — из Константинополя.
В ноябре — декабре 1920 г., сразу же после высадки с кораблей частей Русской армии генерала Врангеля и беженцев, рядовые солдаты и казаки, остыв от горячки отступления и эвакуации и преодолев в себе страх перед большевиками, стали предпринимать попытки вернуться на родную землю на лодках.
3 ноября 1921 г. ВЦИК РСФСР принял декрет об амнистии военнослужащих белой армии, им была дана возможность вернуться в Советскую Россию. Свыше 120 тыс. беженцев воспользовались ею, в подавляющем большинстве — солдаты и казаки. Этому способствовали, во-первых, разочарование в Белом движении и его вождях, во- вторых, тяготы жизни в лагерях и еще более горькая и унизительная жизнь неимущих гражданских беженцев в Константинополе (отсутствие работы, жилья и еды), в-третьих, ослабление страха перед большевиками, в-четвертых, политика командования Антанты, которое видело в Русской армии опасную силу и сокращением ее содержания стремилось ускорить процесс перевода ее чинов на положение гражданских беженцев. Некоторую роль сыграл и такой фактор: после Первой мировой войны в
Россию возвращались, главным образом из Америки, трудовые и религиозные эмигранты (духоборы и молокане).
С лета 1921 г. командование Русской армии, заручившись согласием правительств Королевства Сербов, Хорватов, Словенцев (Югославии) и Болгарии, начало переброску частей в эти страны. Вслед за военными потянулись и беженцы.
Через год только в Югославии проживало более 4 5 тыс. русских. Значительные колонии эмигрантов из России возникли в Чехословакии, Германии, Франции и других государствах Европы, в том числе и в тех, что приобрели независимость в результате распада Российской империи (Финляндии, Польше, Эстонии и других). Численное распределение эмигрантов по странам проживания постоянно менялось. Российская эмиграция первой волны напоминала собой «переливающуюся» из страны в страну массу. Это объяснялось исключительно поиском наиболее благоприятной обстановки для адаптации к жизни на чужбине.
Славянские страны были предпочтительнее для русских по причинам близости культуры и благожелательной политики властей, много сделавших для эмигрантов. В Югославии выходцы из России находились в привилегированном положении. Поскольку Россия до октября 1917 г. предоставляла сербам всю совокупность прав, вплоть до поступления на военную службу, то и русские эмигранты в Сербии пользовались широкими правами. Им предоставлялось право занятия промыслами и торговлей, право производить операции с валютой, что для иностранцев было запрещено местным законодательством.
Самой острой проблемой было физическое выживание. В этой ситуации особое значение приобретала способность эмиграции к самоорганизации, к созданию действенной структуры для решения всего комплекса проблем, связанных с жизнеобеспечением. Такой структурой стал «Центральный объединенный комитет Российского общества Красного Креста, Всероссийского земского союза и Всероссийского союза городов» (ЦОК). Он субсидировался державами Антанты и фактически превратился в своего рода министерство по гражданским делам, если иметь в виду, что штаб Врангеля и функционировавшие при нем учреждения занимались прежде всего вопросами обеспечения и снабжения армии. Через ЦОК шло снабжение российских беженцев продуктами питания, одеждой и прочими предметами первой необходимости. Была создана целая система по реабилитации и устройству чинов белых армий, получивших увечья. По его инициативе Лига Наций учредила должность Верховного комиссара по делам русских беженцев. 20 августа 1921 года норвежский полярный исследователь и общественный деятель Ф. Нансен дал свое согласие возглавить дело помощи русским.
Чтобы решить проблему перемещения беженцев из одного государства в другое, по его инициативе были введены «беженские паспорта», узаконенные международными соглашениями от 5 июля 1922 г. и от 31 мая 1926 г. До октября 1929 г. эти паспорта признавали 39 стран. Однако Англия, Италия, Испания, Португалия, Швеция, Дания, Норвегия, Канада, Австралия, Новая Зеландия и некоторые другие страны закрыли свои двери для обладателей «нансеновских паспортов».
Политический спектр эмиграции отличался необычайной пестротой: от организаций монархистов и даже фашистов до левых, социалистических, партий — эсеров и меньшевиков. В центре стояла кадетская партия, проповедовавшая либеральные ценности. Ни одна из этих организаций и партий не представляла единого политического течения и распадалась на две, три и более групп. Все они располагали печатными органами, строили планы освобождения России от большевизма и ее возрождения, разрабатывали программы и выступали с заявлениями по тем или иным политическим вопросам.
Кадеты, расколовшиеся после поражения в Гражданской войне на правых и левых, издавали две газеты: «Руль» в Берлине под редакцией В.Д. Набокова и И.В. Гессена и «Последние новости» в Париже под редакцией П.Н. Милюкова.
Эсеры издавали печатные органы с популистскими заголовками: «Революционная Россия» (центральный орган) под редакцией лидера партии В.М. Чернова и «Воля России» — в Праге под редакцией В.Л. Лебедева, М.А. Слонима, В.В. Сухомлина и Е.А. Сталинского. В Париже выходил журнал «Современные записки» под редакцией Н.Д. Авксентьева, М.В. Вишняка и В.В. Руднева. В Ревеле в начале 2 0-х гг. эсеры специально для распространения в Советской России издавали газету «За народное дело» и журнал «За народ». Меньшевики выпускали в Берлине один из самых объемных журналов в эмиграции -«Социалистический вестник» под редакцией Л. Мартова, Ф. Абрамовича и Ф. Дана.
Кроме этих основных печатных органов существовали десятки эмигрантских журналов и газет самых различных направлений.
Не менее разнообразной была общественно-политическая жизнь дальневосточной ветви российской эмиграции. Наиболее сильно здесь были представлены монархисты. Еще в 1922 г. из Приморья в Харбин перебрались 13 монархических обществ и организаций. Однако, как и в Европе, эти силы оказались расколотыми. Самая крупная организация — «Союз легитимистов», возглавляемый генералом В.А. Кислициным, — поддерживала вел. кн. Кирилла Владимировича. Другие отдавали предпочтение вел. кн. Николаю Николаевичу. Опираясь на офицерский корпус военных и казачьих частей, имея поддержку духовенства, западных эмигрантских сил и отчасти китайских властей, монархисты были не только самой многочисленной частью политической эмиграции в Китае, но и самыми непримиримыми борцами против большевистской власти в России.
Параллельно возникли новые направления.
В 20-е гг. частью русской диаспоры в Харбине был профессорско-преподавательский состав российских университетов, большинство представителей которого являлись приверженцами идей кадетской партии. Еще в конце Гражданской войны наиболее дальновидные члены партии предложили сменить тактику борьбы с большевиками. Профессор Харбинского юридического факультета Н.В. Устрялов в 1920 г. издал сборник своих статей «В борьбе за Россию». В нем проповедовалась мысль о бесперспективности нового военного похода против Советов. Более того, подчеркивалось, что большевизм защитил единство и независимость России, а Белое движение связало себя с интервентами. «Начинать сначала то, что практически не удалось при несравненно лучших условиях и при неизмеримо богатейших данных, — могут, в лучшем случае, лишь политические Дон-Кихоты», — считал Устрялов.
Летом 1921 г. в Праге вышел сборник статей «Смена вех», ставший программой нового политического течения в Российском зарубежье. Авторы статей (Ю.В. Ключников, С.С. Лукьянов, Ю.Н. Потехин и другие) считали: если неудача революции нежелательна для интеллигенции, а ее победа в той форме, в какой она осуществилась, непонятна, то остается третий путь — перерождение революции. Одновременно в Париже П.Н. Милюков, лидер кадетской партии, опубликовал статью «Что делать после Крымской катастрофы?» с аналогичными выводами. Не принимая большевизма и примирения с ним, он считал, что должны кардинально измениться методы его преодоления для восстановления России как великого и единого государства. Провозглашаемая «новая тактика» должна была ориентироваться на внутренние антибольшевистские силы России (крестьянское повстанческое движение и т.д.).
Размышление о судьбах России, о специфике ее геополитического положения, приведшей к победе большевизма, реализовались в новом идеологическом направлении -евразийстве.
Родоначальниками евразийства стали молодые талантливые ученые: филолог Н.С. Трубецкой, музыковед П.П. Сувчинский, географ и экономист П.Н. Савицкий, юристы В.Н. Ильин и Н.Н. Алексеев, философ-богослов Г.В. Флоровский, историки М.М. Шахматов, Г.В. Вернадский, Л.П. Карсавин. Евразийцы начали свою публицистскую деятельность в Софии в 1920 г., а затем продолжили ее в Праге, Париже и Берлине. Они выпускали сборники «Евразийская хроника» в Праге и «Евразийский временник» в Берлине и Париже, а со второй половины 20-х гг. печатали во Франции газету «Евразия». Культивируя самобытность России, они готовы были примириться и с советскими преобразованиями, если они шли на пользу этой самой исторической социально-культурной индивидуальности российской государственности.
В середине 20-х гг. начала угасать надежда на скорое возвращение в Россию, освободившуюся от ига большевиков. Этому способствовала «полоса признания» СССР правительствами европейских и азиатских государств. Дипломатические успехи большевистской власти, основанные на умелом использовании заинтересованности многих стран в возобновлении торгового обмена с Россией, пагубно отражались на правах эмигрантов.
После установления в 1924 г. дипломатических отношений между СССР и Китаем советское правительство отказалось от прав и привилегий, касающихся всех концессий, приобретенных царским правительством, в том числе от прав экстерриториальности в районе КВЖД. Согласно ряду дополнительных соглашений прекращалась служба русских эмигрантов в китайской армии и полиции, а КВЖД объявлялась чисто коммерческим предприятием, управляемым на паритетных началах СССР и Китаем. В соответствии с советско-китайскими договоренностями на железной дороге имели право работать лишь советские и китайские граждане, что нанесло серьезный урон эмигрантам, не имеющим подданства.
Поэтому часть эмигрантов, чтобы сохранить за собой место работы, перешла в советское подданство и получила советские паспорта, часть — в китайское подданство, остальные же должны были получать и ежегодно обновлять так называемый «годовой вид на жительство в Особом районе восточных провинций». Состоятельные эмигранты в поисках более комфортных условий жизни перебирались из Харбина в США и страны Западной Европы. Остались и пытались приспособиться к местным условиям те, кому не на что и некуда было ехать.
Схожие процессы имели место и в западноевропейских странах.
Так, во Франции до 1924 г., когда французское правительство признало СССР и установило с ним дипломатические отношения, в Париже действовало русское посольство, а в ряде крупных городов — русские консульства. Посол бывшего Временного правительства В.А. Маклаков пользовался немалым влиянием во французских правительственных кругах, благодаря чему русские дипломатические представительства защищали интересы эмигрантов, выдавая им различные документы, удостоверяющие их личность, социальное положение, профессию, образование и т.п.
Особое значение имела помощь русских дипломатических представительств эмигрантам, решившим принять подданство той страны, где они проживали, поскольку у многих не было ни денег, ни возможности осилить все юридические формальности, требуемые в таких случаях.
Признание СССР повлекло закрытие русских посольств и консульств в европейских странах, что значительно затруднило защиту прав российских эмигрантов.
Серьезные перемены происходили в рядах военной эмиграции — одной из крупнейших частей Российского зарубежья. В середине 20-х гг. армия трансформировалась в конгломерат различных военных обществ и союзов. В этой ситуации генерал П.Н. Врангель, формально сохранявший звание главнокомандующего Русской армией, в 1924 г. создал Русский общевоинский союз (РОВС).
К концу 20-х гг. РОВС объединил под своим началом большинство военных организаций. По данным штаба Врангеля, в 1925 г. РОВС насчитывал в своих рядах 40 тыс. человек. Поначалу РОВС финансировался из сумм, находившихся в распоряжении командования Русской армии, но они скоро иссякли.
Поскольку в мировом сообществе отсутствовали силы, готовые открыто финансировать консервативную военную организацию, выступающую за воссоздание Российской империи, главным источником средств РОВС стали членские взносы и пожертвования, которых было далеко не достаточно для развертывания полномасштабной деятельности. Вместе с тем некоторые структуры РОВС пошли на сотрудничество с разведками иностранных государств, при их финансовой и другой поддержке проводя разведывательные операции против СССР.
С другой стороны, РОВС оказывал юридическую и материальную помощь военным эмигрантам. Многие нетрудоспособные эмигранты получали различные пособия, некоторые были устроены в больницы и дома престарелых. Немало делалось в историко-мемориальной области: собирались материалы по истории войсковых частей периода Гражданской войны, создавались военные музеи.
Главная задача, поставленная Врангелем перед РОВС, — сохранение кадров армии в условиях эмигрантского рассеяния и добывания офицерами средств на жизнь собственным трудом — была решена не до конца. Формально объединив значительную часть российской военной эмиграции, РОВС не смог создать широкого и боеспособного военно-политического движения за рубежом. Противоречия внутри руководства и призывы к военной интервенции против СССР привели к изоляции РОВС, конфронтации с демократическими силами эмиграции, конфликтам с правительствами Франции, Германии и Болгарии, оттоку солдат и казаков из военных организаций.
В 1929 г. во время вооруженного конфликта на КВЖД военной частью эмиграции была предпринята попытка реализовать на практике идею возобновления борьбы с большевистской властью. С китайской территории через границу СССР были направлены вооруженные белые отряды, имевшие целью поднять восстание и разгромить советские пограничные гарнизоны. Однако теория вооруженного вторжения эмигрантских военных формирований на территорию СССР не выдержала проверки практикой: население не оказало им поддержки, а противостоять регулярным частям Красной армии они не смогли.
ГПУ — ОГПУ — НКВД, широко прибегая к вербовке агентов среди эмигрантов и созданию подставных подпольных организаций в СССР, стремились парализовать разведывательную и диверсионную деятельность РОВС, ликвидировать самых непримиримых его руководителей. В результате РОВС не сумел организовать антисоветское подполье в СССР, все проекты создания антибольшевистского движения на его территории так и остались на бумаге. Контрразведка РОВС не смогла обеспечить защиту организации и ее руководства от «активных мероприятий» советских органов госбезопасности: 1930 г. в Париже был похищен председатель РОВС генерал А.П. Кутепов, в 1937 г. — генерал Е.К. Миллер.
Несмотря на правовые, материальные и другие сложности жизни в изгнании, эмиграция думала о будущем. «Сохранить национальную культуру, приучить любить детей все русское, воспитать подрастающее поколение для будущей России, закалить его волю, выработать твердый характер» — такая задача ставилась перед эмигрантскими учебными заведениями. В эмиграции сохранилась та же система образования, которая существовала в дореволюционной России: начальная школа (государственные, земские и церковно-приходские), средняя школа (гимназии, реальные училища), высшие учебные заведения (институты, университеты, консерватории). Среди выходцев из России насчитывалось 16 тыс. студентов, чья учеба была прервана мировой войной и революцией. За 10 лет изгнания 8 тыс. молодых людей получили высшее образование, главным образом в Чехословакии и Югославии.
Россию покинуло около 3 тыс. дипломированных инженеров, сотни образованных специалистов во всех направлениях естественных, технических и гуманитарных наук. Правительства государств, где оказались беженцы, проявили к ним много доброжелательности и человеческого сочувствия. Но, помимо выражения этих чувств, в их действиях была и существенная доля своекорыстия и меркантильности. Среди русских эмигрантов было немало научной и технической интеллигенции. Приток профессорско-преподавательских кадров, ученых и инженеров сыграл заметную роль в оживлении научной и культурной жизни ряда европейских и азиатских стран.
Правительства этих государств оказывали существенную помощь русским эмигрантским организациям, не обладавшим своими достаточными средствами, в деле организации обучения российских детей и молодежи. В начале 1921 г. по инициативе помощника министра иностранных дел Чехословакии Гирсы был подготовлен государственный культурно-просветительный план помощи русским. Он был одобрен президентом страны Т. Массариком. Чешское правительство выделило средства на содержание студентов, находившихся на территории Чехословакии. С конца 1921 г. Чехословакия стала принимать русских студентов из других стран. Весной 1922 г. 1 700 русских студентов стали стипендиатами чехословацкого правительства. Они были расселены в общежитиях и частично на частных квартирах, получили одежду, питание, деньги на карманные расходы. До образования русских учебных заведений студенты распределялись по высшим учебным заведениям Чехословакии в Праге, Брно, Братиславе и других городах. На эти цели власти Чехословакии израсходовали большие суммы. Ассигнования, начавшись с 10 млн. чешских крон в 1921 г., перевалили за 300 млн.
К 1926 г. Власти Чехословакии, как и других европейских государств, в начале 20-х гг. были убеждены, что большевизм не продержится в России более пяти — семи лет, а после его гибели молодежь, получившая в республике образование, вернется в Россию и «послужит там закваской для образования нового европейского демократического государственного строя». Благодаря помощи правительства эмигрантам удалось образовать в Чехословакии целый ряд русских учебных заведений: Русский юридический факультет, Русский педагогический институт имени Яна Амоса Каменского, Русское железнодорожное техническое училище и другие.
В Харбине существовало шесть высших учебных заведений, в Париже — восемь.
В середине 20-х гг. чехословацкие власти начали свертывать «русскую акцию помощи». «Союз русских студентов в Пшибраме» сообщал в МИД Чехословакии, что к началу 1931 г. «русские студенты были лишены правительственных стипендий», на предприятиях идут увольнения и в «числе увольняемых со службы инженеров в первую очередь оказываются русские, притом и те, в коих предприятия нуждаются».
На то было несколько причин. Мировой экономический кризис конца 20-х гг. затронул все отрасли хозяйства, науку и культуру. В этой обстановке все настойчивее звучали требования чехов, прежде всего трудящихся, ограничить выделение средств и рабочих мест «бывшим белогвардейцам». С другой стороны, власти не могли не реагировать на протесты СССР, как официальные, так и в средствах массовой информации, против «подкармливания белогвардейцев».
В этой ситуации русская высшая школа стала менять свой характер и направленность, переходя на подготовку специалистов для тех стран, где оказались эмигранты. Многие учебные заведения стали закрываться или преобразовываться в научно-просветительские центры. Материальная помощь правительств и общественных организаций стран, приютивших эмигрантов из России, быстро иссякала. Главным источником финансирования стала собственная коммерческая деятельность эмигрантских учебно-научных заведений.
Среди эмигрантов были ученые, заслужившие мировую известность: авиационный конструктор И.И. Сикорский, разработчик телевизионных систем В.К. Зворыкин, химик В.Н. Игнатьев и многие другие. Согласно данным анкетирования 1931 г., в эмиграции находилось около 500 ученых, в том числе 150 профессоров. Успешно работали научные институты в Белграде и Берлине. Русские академические группы имелись почти во всех крупных столицах, из которых Парижская и Пражская имели право присуждения ученых степеней.
Российские эмигранты оказали огромное влияние на развитие мировой культуры. Писатели И.А. Бунин и В.В. Набоков, композитор С.В. Рахманинов, певец Ф.И. Шаляпин, балерина А.П. Павлова, художники В.В. Киндинский и М.З. Шагал — это маленькая толика перечня русских мастеров искусств, работавших за рубежом.
На общественных началах было создано 30 эмигрантских музеев.
Из архивохранилищ наибольшую известность приобрел Русский заграничный исторический архив в Праге (РЗИА). Он был образован в феврале 1923 г. и до 1924 г. назывался Архивом русской эмиграции. Архив провел регистрацию всех военных, политических и культурных организаций, находящихся в эмиграции. В эти организации были направлены информационные сообщения об образовании архива с просьбами о передаче на хранение их материалов. До конца 30-х гг. в архив передали свои документы сотни русских организаций и деятелей эмиграции, В 1939 г., после оккупации Чехословакии Германией, архив оказался под контролем МВД фашистского рейха. После окончания Второй мировой войны по требованию советского правительства архив был передан СССР. 650 ящиков материалов российской эмиграции 20 — 40-х гг. были перевезены в Москву. Решением НКВД СССР доступ к документам был строго ограничен. И только весной 1987 г. документы организаций и деятелей эмиграции начали рассекречиваться, став основой источниковой базы для изучения истории Российского зарубежья нынешним поколением историков.
К специфическим чертам российской эмиграции как особого социально-культурного феномена следует отнести устойчивую преемственную связь всех волн по сохранению и развитию национальной культуры, а также открытость к культурам стран проживания и свободное взаимодействие с ними. В совокупности своей они обусловили приверженность эмигрантов к корням, оставленным в России, их ощущение себя органической частью национальной культуры и, следовательно, взаимодействие регионов расселения, давшее возможность не утратить духовно-культурную целостность. Все это происходило в условиях культурной интеграции, представлявшей собой сложный процесс перехода от «культурного шока» с его элементами враждебности, изоляции и дезорганизации, к ситуации, когда элементы собственной и чужой культуры, контактируя и проходя через конфликты между разными культурными стереотипами, стали сливаться.
Источники и литература
Источники
Диаспора: Новые материалы. Вып. I. СПб., 2001.
Политическая история русской эмиграции, 1920 — 1940 гг.: Документы и материалы. М., 1999.
Русская военная эмиграция 20-х — 40-х годов: Документы и материалы. М., 1998. Т.1. Так начиналось изгнанье, 1920 — 1922 гг. Кн.1. Исход; Кн.2. На чужбине.
Гессен И.В. Годы изгнания: Жизненный отчет. Париж, 1979. Одоевцева И. На берегах Сены // Одоевцева И. Избранное. М., 1998.
Литература
Александров С. А. Лидер российских кадетов П.Н. Милюков в эмиграции. М., 1996.
Березовая Л.Г. Культура русской эмиграции (1920 — 30-е гг.) // Новый исторический вестник. 2001. № 3(5).
Доронченков А.И. Эмиграция «первой волны» о национальных проблемах и судьбе России. СПб., 2001.
Ипполитов С.С, Недбаевский В.М., Руденцова Ю.И. Три столицы изгнания: Константинополь, Берлин, Париж. Центры зарубежной России 1920-х — 1930-х гг. М., 1999.
Раев М. Россия за рубежом: История культуры русской эмиграции, 1919 — 1939. М., 1994.
Русские без Отечества: Очерки антибольшевистской эмиграции 20 — 40-х годов. М., 2000.
Примечания:
1. Диаспора (греч., англ., нем. diaspora — рассеяние) — значительная часть народа (этнической общности), пребывающая вне страны его основного поселения.
2. Проблема правового регулирования статуса российских эмигрантов освещена в заметке О.А. Чировой, помещенной в настоящем номере.
Источник: журнал «Новый исторический вестник», выпуск № 7 / 2002
1. Первая волна.
2. Вторая волна.
3. Третья волна.
4. Судьба Шмелева.
У поэта нет биографии, у него есть только судьба. И судьба его - судьба его родины.
А. А. Блок
Литература русского зарубежья - это литература русских эмигрантов, волею судьбы не имевших возможности творить на родине. Как явление литература русского зарубежья возникла после Октябрьской революции. Три периода - волны русской эмиграции - были этапами изгнания или бегства литераторов за рубеж.
Хронологически они приурочены к важным историческим событиям в России. Первая волна эмиграции длилась с 1918 по 1938 год, от Первой мировой и гражданской до начала Второй мировой войны. Она носила массовый характер и была вынужденной — СССР покинуло около четырех миллионов человек. Это были не только люди, уехавшие за рубеж после революции: эсеры, меньшевики, анархисты эмигрировали уже после событий 1905 года. После поражения добровольческой армии в 1920 году в эмиграции пытались спастись белогвардейцы. Уехали за границу В. В. Набоков, И. С. Шмелев, И. А. Бунин, М. И. Цветаева, Д. С. Мережковский, 3. Н. Гиппиус, В. Ф. Ходасевич, Б. К. Зайцев и многие другие. Некоторые еще надеялись, что в большевистской России можно заниматься творчеством, как и раньше, но действительность показала, что это невозможно. Русская литература существовала за рубежом, так же, как Россия продолжала жить в сердцах покинувших ее и в их произведениях.
В конце Второй мировой войны началась вторая волна эмиграции, тоже вынужденная. Менее чем за десять лет, с 1939 по 1947 год, из России уехали десять миллионов человек, среди них и писатели, такие как И. П. Елагин, Д. И. Кленовский, Г. П. Климов, Н. В. Нароков, Б. Н. Ширяев.
Третья волна - это время хрущевской «оттепели». Эта эмиграция была добровольной. С 1948 по 1990 год чуть больше миллиона человек покинули родину. Если ранее причины, побудившие эмигрировать, были политическими, то третья эмиграция руководствовалась в основном экономическими причинами. Уехали в основном представители творческой интеллигенции - А. И. Солженицын, И. А. Бродский, С. Д. Довлатов, Г. Н. Владимов, С. А. Соколов, Ю. В. Мамлеев, Э. В. Лимонов, Ю. Алешковский, И. М. Губерман, А. А. Галич, Н. М. Коржавин, Ю. М. Кублановский, В. П. Некрасов, А. Д. Синявский, Д. И. Рубина. Многие, например А. И. Солженицын, В. П. Аксенов, В. Е. Максимов, В. Н. Войнович, были лишены советского гражданства. Они уезжают в США, Францию, Германию. Надо заметить, что представители третьей волны не были исполнены такой щемящей ностальгии, как эмигрировавшие ранее. Их родина выпроводила, назвав тунеядцами, преступниками и клеветниками. У них был другой менталитет - их считали жертвами режима и принимали, предоставляя гражданство, покровительство и материальную поддержку.
Литературное творчество представителей первой волны эмиграции имеет огромную культурную ценность. Я хочу подробнее остановиться на судьбе И. С. Шмелева. «Шмелев, может быть, самый глубокий писатель русской послереволюционной эмиграции, да и не только эмиграции... писатель огромной духовной мощи, христианской чистоты и светлости души. Его "Лето Господне", "Богомолье", "Неупиваемая Чаша" и другие творения -это даже не просто русская литературная классика, это, кажется, само помеченное и высветленное Божьим Духом», - так высоко оценивал творчество Шмелева писатель В. Г. Распутин.
Эмиграция изменила жизнь и творчество писателя, весьма плодотворно трудившегося до 1917 года, ставшего известным всему миру как автор повести «Человек из ресторана». Страшные события предшествовали его отъезду - он потерял единственного сына. В 1915 году Шмелев отправился на фронт - уже это явилось для родителей потрясением. Но.идейно они придерживались мнения, что сын должен выполнить свой долг перед родиной. После революции семья Шмелевых переезжает в Алушту, где голод и нищета. В 1920 году Шмелев, заболевший в армии туберкулезом и проходивший лечение, арестован чекистами Б. Куна. Через три месяца его расстреляли несмотря на амнистию. Узнав об этом, Шмелев не возвращается в Россию из Берлина, где его застает это трагическое известие, а затем переезжает в Париж.
В своих произведениях писатель воссоздает ужасные в своей подлинности картины происходящего в России: террор, беззаконие, голод. Страшно считать такую страну родиной. Шмелев считает всех, кто остался в России, святыми мучениками. Не менее ужасной была жизнь эмигрантов: многие жили в нищете, не жили - выживали. В своей публицистике Шмелев постоянно поднимал эту проблему, призывая соотечественников помогать друг другу. Кроме безысходного горя, над семьей писателя также довлели насущные вопросы - где жить, как зарабатывать на хлеб. Он, глубоко верующий и соблюдавший даже на чужбине православные посты и праздники, стал сотрудничать в православном патриотическом журнале «Русский колокол», т Заботясь о других, Иван Сергеевич не умел думать о себе, не умел просить, заискивать, поэтому часто был лишен самых необходимых вещей. В эмиграции он пишет рассказы, памфлеты, романы, лучшим же произведением, написанным им в эмиграции, считается «Лето господне» (1933). В этом произведении воссозданы уклад и духовная атмосфера дореволюционной русской православной семьи. В написании книги им движет «любовь к родному пепелищу, любовь к отеческим гробам» - эти строки А. С. Пушкина взяты эпиграфом. «Лето Господне» - это противовес Солнцу мертвых», о том, что было в России живого.
«Может, эта книга будет - "Солнцем живых" - это для меня, конечно. В прошлом у всех нас, в России, было много ЖИВОГО и подлинно светлого, что быть может навсегда утрачено. Но оно БЫЛО. Животворящее, проявление Духа Жива, что, убитое, своей смертью, воистину, должно попрать смерть. Оно жило - и живет - как росток в терне, ждет...» - эти слова принадлежат самому автору. Образ прошлой, истинной, нетленной России Шмелев воссоздает через ее веру - он описывает богослужение годового круга, церковные службы, праздники через восприятие мальчика. Душу родины он видит в православии. Жизнь верующих, по мнению автора, должна стать ориентиром для воспитания детей в духе русской культуры. Примечательно, что в начале своей книги он поставил праздник Великого Поста и сказал о покаянии.
В 1936 году новый удар настиг писателя - смерть жены. Шмелев, виня себя в том, что жена слишком заботилась о нем, отправляется в Псково-Печерский монастырь. Там и было закончено «Лето Господне», за два года до смерти писателя. Шмелева похоронили на русском кладбище в Сен-Женевьев-де-Буа, а через пятьдесят лет прах писателя перевезли в Москву и захоронили в Донском монастыре, рядом с могилой его отца.
Одной из наиболее сложных и трудноразрешимых проблем в русской истории была, есть и остается эмиграция. Несмотря на кажущиеся простоту и закономерность ее как общественного явления (каждому человеку ведь дано право свободно выбирать место своего проживания), эмиграция нередко становится заложницей тех или иных процессов политического, экономического, духовного или иного характера, теряя при этом свою простоту и самостоятельность. Революция 1917 г. , последовавшие за ней гражданская война и реконструкция системы российского общества не только стимулировали процесс русской эмиграции, но и наложили на него свой неизгладимый отпечаток, придав ему политизированный характер. Так, впервые в истории появилось понятие «белая эмиграция», имевшее четко выраженную идеологическую направленность. При этом игнорировался тот факт, что из 4,5 млн. русских, вольно или невольно оказавшихся за рубежом, лишь около 150 тыс. включились в так называемую антисоветскую деятельность. Но клеймо, поставленное в то время на эмигрантах — «враги народа», еще долгие годы оставалось для всех них общим. То же можно сказать и о 1,5 млн. русских (не считая граждан других национальностей), оказавшихся за рубежом в годы Великой Отечественной войны. Были, конечно, среди них и пособники фашистских оккупантов, и дезертиры, бежавшие за рубеж, спасаясь от справедливо го возмездия, и иного рода отщепенцы, но основу-то все-таки составляли лица, томившиеся в немецких концлагерях и вывезенные в Германию в качестве бесплатной трудовой силы. Но слово — «предатели» — было для всех них единым
После революции 1917 г. постоянное вмешательство партии в дела искусства, запрет на свободу слова и печати, преследование старой интеллигенции привели к массовой эмиграции представителей прежде всего русской эмиграции. Наиболее отчетливо это было заметно на примере культуры, которая разделилась на три лагеря. Первый составили те, кто оказался принять революцию и уехали за границей. Второй состоял из тех, кто принял социализм, прославлял революцию, выступив таким образом «певцами» новой власти. В третий вошли колеблющиеся: они то эмигрировали, то возвращались на родину, убедившись, что подлинный художник в отрыве от своего народа творить не может. Их судьба была различной: одни смогли приспособиться и выжить в условиях Советской власти; другие, как А. Куприн, проживший в эмиграции с 1919 г. по 1937 г., вернулись, чтобы умереть на родине естественной смертью; третьи покончили жизнь самоубийством; наконец, четвертые были репрессированы.
В первом лагере оказались деятели культуры, составившие ядро так называемой первой волны эмиграции. Первая волна русской эмиграции - самая массовая и значительная по вкладу в мировую культуру XX в. В 1918-1922 Россию покинули более 2,5 млн. человек — выходцы из всех классов и сословий: родовая знать, государственные и другие служилые люди, мелкая и крупная буржуазия, духовенство, интеллигенция, — представители всех художественных школ и направлений (символисты и акмеисты, кубисты и футуристы). Деятелей искусства, эмигрировавших в первую волну эмиграции принято относить к русскому зарубежью. Русское зарубежье - это литературно-художественное, философское и культурное течение в русской культуре 20—40-х, развиваемое деятелями эмиграции в европейских странах и направленное против официального советского искусства, идеологии и политики.
Проблемы русской эмиграции в той или иной мере рассматривали многие историки. Однако, наибольшее количество исследований появилось лишь в последние годы после крушения тоталитарного режима в СССР, когда произошло изменение самого взгляда на причины и роль русской эмиграции.
Особенно много стало появляться книг и альбомов по истории русской эмиграции, в которых фотографический материал или составляет основное содержание, или является важным дополнением к тексту. Особо следует отметить блестящий труд Александра Васильева «Красота в изгнании» , посвященный искусству и моде русской эмиграции первой волны и насчитывающий более 800 (!) фотографий, подавляющее большинство которых является уникальным архивным материалом. Однако при всей ценности перечисленных изданий следует признать, что их иллюстративная часть раскрывает лишь одну-две стороны жизни и деятельности русской эмиграции. И особое место в этом ряду занимает роскошный альбом «Русская эмиграция в фотографиях. Франция, 1917-1947» . Это по существу первая попытка, притом несомненно удачная, составить зримую летопись жизни русской эмиграции. 240 фотографий, выстроенных в хронологически-тематическом порядке, охватывают практически все области культурной и общественной жизни русских во Франции в период между двумя мировыми войнами. Наиболее важные из этих областей, как нам представляется, следующие: Добровольческая армия в изгнании, детские и юношеские организации, благотворительная деятельность, русская Церковь и РСХД, писатели, художники, русский балет, театр и кинематограф.
При этом нужно отметить достаточно малое количество научно-исторических исследований, посвященных проблемам русской эмиграции. В этом плане нельзя не выделить работу «Судьбы русских иммигрантов второй волны в Америке» . Кроме того, следует отметить работы самих русских иммигрантов, главным образом, первой волны, которые рассматривали эти процессы. Особый интерес в этом плане представляет работа профессора Г.Н. Пио-Ульского (1938 г.) «Русская эмиграция и ее значение в культурной жизни других народов » .
1. ПРИЧИНЫ И СУДЬБЫ ЭМИГРАЦИИ ПОСЛЕ РЕВОЛЮЦИИ 1917 Г.
В полном расцвете творческих сил встретили пролетарскую революцию многие видные представители русской интеллигенции. Одни из них очень скоро поняли, что в новых условиях русские культурные традиции либо будут растоптаны, либо поставлены под контроль новой власти. Ценя превыше всего свободу творчества, они избрали удел эмигрантов.
В Чехии, Германии, Франции они устраивались шоферами, официантами, мойщиками посуды, музыкантами в маленьких ресторанчиках, продолжая считать себя носителями великой русской культуры. Постепенно выделилась специализация культурных центров русской эмиграции; Берлин был издательским центром, Прага - научным, Париж - литературной.
Нужно заметить, что пути русской эмиграции были различны. Некоторые сразу не приняли советскую власть и уехали за границу. Другие же были или насильно высланы.
Старая интеллигенция, не принявшая идеологию большевизма, но и не принимавшая активного участия в политической деятельности, попала под жесткий пресс карательных органов. В 1921 г. по делу так называемой Петроградской организации, готовившей «переворот», было арестовано свыше 200 чел. Активными ее участниками была объявлена группа известных ученых и деятелей культуры. 61 человек был расстрелян, среди них ученый-химик М. М. Тихвинский, поэт Н. Гумилев.
В 1922 г. по указанию В. Ленина началась подготовка к высылке за границу представителей старой русской интеллигенции. Летом по городам России было арестовано до 200 чел. — экономистов, математиков, философов, историков и др. Среди арестованных находились звезды первой величины не только отечественной, но и мировой науки — философы Н. Бердяев, С. Франк, Н. Лосский и др.; ректоры Московского и Петербургского университетов: зоолог М. Новиков, философ Л. Карсавин, математик В. В. Стратонов, социолог П. Сорокин, историки А. Кизеветтер, А. Боголепов и др. Решение о высылке было принято без суда.
Русские оказались за границей не потому что они мечтали о богатстве и славе. Они за границей потому что их предки, дедушки и бабушки не могли согласиться с экспериментом который проводился над русским народом, гонением на все русское и уничтожением Церкви. Нужно не забывать, что в первые дни революции слово «Россия» было запрещено и строилось новое «интернациональное» общество.
Так что эмигранты всегда были против властей на их родине, но всегда горячо любили свою родину и отечество и мечтали туда вернуться. Они сохранили русский флаг и правду о России. Истинно русская литература, поэзия, философия и вера продолжала жить в Зарубежной Руси. Основная цель была у всех «донести свечу до родины», сохранить русскую культуру и неиспоганенную русскую православную веру для будущей свободной России.
Русские за границей считают, что Россия - это приблизительно та территория, которая до революции называлась Россией. До революции русские делились по наречию на великороссов, малороссов и белорусов. Все они себя считали русскими. Не только они, но и другие национальности тоже себя считали русскими. Например, татарин говорил: я татарин, но я русский. Среди эмиграции много таких случаев и по сей день и все они себя считают русскими. Кроме того среди эмиграции часто встречаются сербские, немецкие, шведские и другие не русские фамилии. Это все потомки иностранцев, которые приехали в Россию, обрусели и считают себя русскими. Все они любят Россию, русских, русскую культуру и православную веру.
Эмигрантский быт это в основном дореволюционный русский православный быт. Эмиграция не празднует 7-го ноября, а устраивает траурные собрания «Дни непримиримости» и служит панихиды за упокой миллионов погибших людей. 1-е мая и 8-е марта никому не известны. Праздник праздников у них Пасха, Светлое Христово Воскресение. Кроме Пасхи празднуется Рождество, Вознесение, Троица и соблюдаются посты. Для детей устраивается Рождественская Елка с Дедом Морозом и подарками и ни в коем случае не Новогодняя Елка. Поздравляют с «Воскресением Христовым» (Пасхой) и с «Рождеством Христовым и Новым Годом», а не только с «Новым Годом». Перед Великим Постом устраивается масленица и кушаются блины. На Пасху пекут куличи и готовят сырную пасху. День Ангела празднуется, а день рождения почти нет. Новый Год считается не русским праздником. В домах у них всюду иконы, дома они освящают и на Крещение священник ездит со святой водой и освящает дома, тоже часто возят чудотворную икону. Они хорошие семьянины, разводов имеют мало, хорошие работники, их дети хорошо учатся, и нравственность на высоком уровне. Во многих семьях до и после еды поется молитва
В результате эмиграции за границей оказалось примерно 500 крупных ученых, возглавивших кафедры и целые научные направления (С. Н. Виноградский, В. К. Агафонов, К. Н. Давыдов, П. А. Сорокин и др.). Внушителен список уехавших деятелей литературы и искусства (Ф. И. Шаляпин, С.В. Рахманинов, К.А. Коровин, Ю. П. Анненков, И. А. Бунин и т.д.). Такая утечка умов не могла не привести к серьезному понижению духовного потенциала отечественной культуры. В литературном зарубежье специалисты выделяют две группы литераторов — сформировавшиеся как творческие личности до эмиграции, в России, и получившие известность уже за рубежом. В первую входят виднейшие русские писатели и поэты Л. Андреев, К. Бальмонт, И. Бунин, 3. Гиппиус, Б. Зайцев, А. Куприн, Д. Мережковский, А. Ремизов, И. Шмелев, В. Ходасевич, М. Цветаева, Саша Черный. Вторую группу составили литераторы, которые ничего или почти ничего не напечатали в России, но полностью созрели лишь за ее пределами. Это В, Набоков, В. Варшавский, Г. Газданов, А. Гингер, Б. Поплавский. Самым выдающимся среди них был В. В. Набоков. В эмиграции оказались не только писатели, но и выдающиеся русские философы; Н, Бердяев, С. Булгаков, С, Франк, А. Изгоев, П. Струве, Н. Лосский и др.
В течение 1921-1952 гг. заграницей выпускалось более 170 периодических изданий на русском языке в основном по истории, праву, философии и культуре.
Самым продуктивным и популярным мыслителем в Европе был Н. А. Бердяев (1874-1948 гг.), оказавший огромное влияние на развитие европейской философии. В Берлине Бердяев организовал Религиозно-философскую академию, участвует в создании Русского научного института, содействует становлению Русского студенческого христианского движения (РСХД). В 1924 он переезжает во Францию, где становится редактором основанного им журнала «Путь» (1925-1940), важнейшего философского органа российской эмиграции. Широкая европейская известность позволила Бердяеву выполнить весьма специфическую роль — служить посредником между русской и западной культурами. Он знакомится с ведущими западными мыслителями (М. Шелер, Кейзерлинг, Ж. Маритен, Г. О. Марсель, Л. Лавель и др.), устраивает межконфессиональные встречи католиков, протестантов и православных (1926— 1928), регулярные собеседования с католическими философами (30-е годы), участвует в философских собраниях и конгрессах. По его книгам западная интеллигенция познакомилась с русским марксизмом и русской культурой.
Но, наверное одним из самых ярких представителей русской эмиграции был Питирим Александрович Сорокин (1889-1968 г.), который известен многим как видный ученый-социолог. Но он выступая еще (правда, непродолжительное время) и в качестве политического деятеля. Посильное участие в революционном движении привело его после свержения самодержавия на пост секретаря главы Временного правительства А.Ф. Керенского. Это произошло в июне 1917 г, а к октябрю П.А. Сорокин был уже заметным членом эсеровской партии.
Приход большевиков к власти он встретил чуть ли не с отчаянием. На октябрьские события П. Сорокин откликнулся рядом статей в газете «Воля народа», редактором которой он являлся, причем не побоялся подписать их своим именем. В этих статьях, написанных во многом под впечатлением слухов о бесчинствах, учиненных при штурме Зимнего дворца, новые правители России характеризовались как убийцы, насильники и грабители. Впрочем, Сорокин, как и другие социалисты-революционеры, не теряет надежды, что власть большевиков - это ненадолго. Уже через несколько дней после Октября он отметил в дневнике, что «трудящиеся находятся на первой стадии «отрезвления», большевистский рай начинает тускнеть». Да и события, происходившие с ним самим, казалось, подтверждали этот вывод: рабочие несколько раз спасали его от ареста. Все это вселяло надежду, что власть у большевиков можно будет скоро отобрать с помощью Учредительного собрания.
Однако этого не случалось. Одна из лекций «О текущем моменте» была прочитана П.А. Сорокиным в г. Яренске 13 июня 1918 г.. Прежде всего Сорокин объявил собравшимся, что, «по глубокому его убеждению, при внимательном изучении психологии и духовного роста своего народа для него было ясно, что ничего путного не будет, если у власти станут большевики... наш народ еще не прошел тот этап развития человеческого духа. этап патриотизма, сознания единства нации и мощи своего народа, без которого нельзя войти в двери социализма». Однако «неумолимым ходом истории - это страдание... стало неизбежным». Сейчас, - продолжал Сорокин, - «мы видим и ощущаем на себе, что заманчивые лозунги революции 25 октября не только не осуществлены, но совершенно попраны, и мы даже лишились тех политически»; свобод и завоеваний, которыми владели раньше». Обещанная социализация земли не проводится, государство разорвано на клочки, большевики «вошли в сношения с немецкой буржуазией, которая обкрадывает и без того бедную страну» .
П.А. Сорокин предсказывал, что продолжение подобной политики ведет к гражданской войне: «Обещанный хлеб не только не дан, но последним декретом должен силою отбираться вооруженными рабочими от полуголодного крестьянина. Рабочие знают, что такой добычей хлеба окончательно разрознят крестьян от рабочих и подымут войну два трудовых класса один против другого». Несколько ранее Сорокин эмоционально отметил в дневнике: «Семнадцатый год дал нам Революцию, но что она принесла моей стране, кроме разрушения и позора. Открывшееся лицо революции - это лицо зверя, порочной и грешной проститутки, а не чистое лицо богини, которое рисовалось историками других революций».
Впрочем, несмотря на разочарование, которое в тот момент охватило многих политических деятелей, ждавших и приближавших семнадцатый год в России. Питирим Александрович считал, что ситуация вовсе не безнадежна, ибо «мы дошли до такого состояния, хуже которого не может и быть, и надо думать, что дальше будет лучше». Эту зыбкую основу своего оптимизма он пытался подкрепить надеждами на помощь союзников России по Антанте.
Деятельность П.А. Сорокина не осталась незамеченной. Когда власть большевиков на севере России упрочилась, Сорокин в конце июня 1918 г. решил присоединиться к Н.В, Чайковскому - будущему главе белогвардейского правительства в Архангельске. Но, не доехав до Архангельска, Питирим Александрович вернулся в Великий Устюг, чтобы подготовить там свержение местной большевистской власти. Однако сил для этой акции у антикоммунистических групп в Великом Устюге оказалось недостаточно. И Сорокин со своими товарищами попал в сложное положение - за ним по пятам шли чекисты и был арестован. В тюрьме Сорокин написал письмо Севере-Двинскому губисполкому, где объявил о сложении с себя депутатских полномочий, выходе из партии эсеров и намерении посвятить себя работе в области науки и народного просвещения. В декабре 1918 г. П.А. Сорокин был выпущен из тюрьмы, и к активной политической деятельности он уже не вернулся. В декабре 1918 г. он вновь приступил к педагогической деятельности в Петрограде, в сентябре 1922 г. выехал в Берлин, а через год перебрался в США и в Россию больше не возвращался.
2. ИДЕОЛОГИЧЕСКАЯ МЫСЛЬ «РУССКОГО ЗАРУБЕЖЬЯ»
Первая мировая война и революция в России сразу же нашли глубокое отражение в культурологической мысли. Наиболее ярким и вместе с тем оптимистическим осмыслением наступившей новой эпохи исторического развития культуры стали идеи так называемых «евразийцев». Крупнейшими фигурами среди них были: философ и богослов Г. В. Флоровский, историк Г.В. Вернадский, лингвист и культуролог Н. С. Трубецкой, географ и политолог П.Н. Савицкий, публицист В. П. Сувчинский, юрист и философ Л.П. Карсавин. Евразийцы имели смелость сказать изгнанным из России соотечественникам, что революция — не абсурд, не конец русской истории, но ее полная трагедийности новая страница. Ответом на такие слова были обвинения в пособничестве большевикам и даже в сотрудничестве с ОГПУ.
Однако мы имеем дело с идейным движением, находившимся в связи со славянофильством, почвенничеством и особенно с пушкинской традицией в русской общественной мысли, представленной именами Гоголя, Тютчева, Достоевского, Толстого, Леонтьева, с идейным движением, готовившим новый, обновленный взгляд на Россию, ее историю и культуру. Переосмысливалась, прежде всего, выработанная в философии истории формула «Восток — Запад — Россия». Исходя из того, что Евразия представляет собою ту наделенную естественными границами географическую область, которую в стихийном историческом процессе суждено было, к конечном счете, освоить русскому народу — наследнику скифов, сарматов, готов, гуннов, авар, хазар, камских болгар и монголов. Г. В. Вернадский говорил, что история распространения русского государства есть в значительной степени история приспособления русского народа к своему месторазвитию - Евразии, а также и приспособление всего пространства Евразии к хозяйственно-историческим нуждам русского народа.
Отошедший от евразийского движения Г. В. Флоровский утверждал, что судьба евразийства — история духовной неудачи. Этот путь никуда не ведет. Нужно вернуться к исходной точке. Воля и вкус к совершившейся революции, любовь и вера в стихию, в органические законы естественного роста, представление об истории как мощном силовом процессе закрывают перед евразийцами тот факт, что история есть творчество и подвиг, и принимать случившееся и свершившееся нужно лишь как знамение и суд Божий, как грозный призыв к человеческой свободе.
Тема свободы — основная в творчестве Н. А. Бердяева, наиболее известного на Западе представителя русской философской и культурологической мысли. Если либерализм — в самом общем определении — является идеологией свободы, то можно утверждать, что творчество я мировоззрение этого русского мыслителя, по крайней мере в его «Философия свободы » (1911), явственно приобретает христианско-либеральную окраску. От марксизма (с увлечения которым он начал свой творческий путь) в его мировоззрении сохранилась вера в прогресс и так и не преодоленная европоцентристская ориентация. Присутствует в его культурологических построениях и мощный гегелевский пласт.
Если, по Гегелю, движение всемирной истории осуществляется силами отдельных народов, утверждающих в своей духовной культуре (в принципе и идее) различные стороны или моменты мирового духа в абсолютной идеи, то и Бердяев, критикуя концепцию «интернациональной цивилизации», полагал, что есть только один исторический путь к достижению высшей бесчеловечности, к единству человечества — путь национального роста а развития, национального творчества. Всечеловечество не существует само по себе, оно раскрывается лишь в образах отдельных национальностей. При этом национальность, культура народа мыслится не как «механическая бесформенная масса», но как целостным духовный «организм». Политический аспект культурно-исторической жизни народов раскрывается Бердяевым формулой «один — многие — все», в которой гегелевские деспотия, республика и монархия заменены самодержавным, либеральным и социалистический государствами. От Чичерина Бердяев заимствовал идею «органических» и «критических» эпох в развитии культуры.
«Умопостигаемый образ» России, к которому стремился в своей историке -культурной рефлексии Бердяев, получил завершенное выражение в «Русской идее » (1946). Русский народ характеризуется в ней как «в высшей степени поляризованный народ», как совмещение противоположностей государственничества и анархии, деспотизма и вольности, жестокости и доброты, искания Бога и воинствующего безбожия. Противоречивость и сложность «русской души» (и вырастающей из этого русской культуры) Бердяев объясняет тем, что в России сталкиваются и приходят во взаимодействие два потока мировой истории — Восток и Запад. Русский народ не есть чисто европейский, но он и не азиатский народ. Русская культура соединяет два мира. Она есть «огромный Востоко-Запад». В силу борьбы западного и восточного начал русский культурно-исторический процесс обнаруживает момент прерывистости и даже катастрофичности. Русская культура уже оставила за собой пять самостоятельных периодов-образов (киевский, татарский, московский, петровский и советский) и, возможно,—полагал мыслитель, — «будет еще новая Россия».
В работе Г. П. Федотова «Россия и свобода», созданной одновременно с «Русской идеей» Бердяева, обсуждается вопрос о судьбе свободы в России, поставленный в культурологическом контексте. Ответ на него может быть получен, по мысли автора, лишь после уяснения того, «принадлежит ли Россия к кругу народов западной культуры» или к Востоку (причем если к востоку, то в каком смысле)? Мыслитель считая, что Россия знала Восток в двух обличьях: «поганом» (языческом) и православном (христианском). Вместе с тем русская культура создавалась на периферии двух культурных миров: Востока и Запада. Взаимоотношения с ними в тысячелетней культурно-исторической традиции России приняли четыре основные формы.
Россия Киевская свободно воспринимала культурные воздействия Византии, Запада и Востока. Время монгольского ига — время искусственной изоляции российской культуры, время мучительного выбора между Западом (Литва) и Востоком (Орда). Русская культура в эпоху Московского царства существенно связана с общественно-политическими отношениями восточного типа (хотя уже с XVII в. заметно явное сближение России с Западом). Новая эпоха вступает в своя права на историческом отрезке от Петра I до революции. Она представляет собой торжество западной цивилизации на русской почве. Однако антагонизм между дворянством и народом, разрыв между ними в области культуры предопределили — считает Федотов — неудачу европеизации и освободительного движения. Уже в 60-е гг. XIX в., когда был сделан решающий шаг социального и духовного раскрепощения России, самая энергичная часть западнического, освободительного движения пошла по «антилиберальному руслу». Вследствие этого все новейшее социальное и культурное развитие России предстало «опасным бегом на скорость»: что упредит — освободительная европеизация или московские бунт, который затопит и смоет молодую свободу волной народного гнева? Ответ известен.
К середине XX в. русская философская классика, сложившаяся в контексте споров между западниками и славянофилами и под влиянием творческого импульса Вл. Соловьева, подошла к своему завершению. Особое место на атом последнем отрезке классической русской мысли занимает И. А. Ильин. Несмотря на огромное и глубокое духовное наследие, Ильин — наименее известный и изученный мыслитель русского зарубежья. В интересующем нас отношении наиболее значима его метафизическая и историческая трактовка русской идеи.
Ильин полагал, что ни один народ не имел такого бремени и такого задания, как русский народ. Русское задание, нашедшее всестороннее выражение в жизни и мысли, в истории и культуре, определяется мыслителем следующим образом: русская идея есть идея сердца. Идея созерцающего сердца. Сердца, созерцающего свободно в предметно к передающего свое видение воле для действия и мысли для осознания и слова. Общий смысл этой идеи заключается в том, что России исторически восприняла от христианства. А именно: в вере в то, что «Бог есть любовь». Вместе с тем русская духовная культура — порождение и первичных сил народа (сердце, созерцание, свобода, совесть), и выращенных на их основе вторичных сил, выражающих волю, мысль, форму и организацию в культуре и в общественной жизни. В религиозной, художественной, научной в правовой сферах Ильин обнаруживает свободно и предметно созерцающее русское сердце, т.е. русскую идею.
Общий взгляд на русский культурно-исторический процесс развитая определялся у Ильина его пониманием русской идеи как идеи православного христианства. Русский Народ как субъект исторической жизнедеятельности предстает в его описаниях (касающихся и первоначальной, предысторической эпохи, и процессов государственного строительства) в характеристике, достаточно близкой к славянофильской. Он живет в условиях родового и общинного быта (с вечевым строем в властью князей). Он — носитель и центростремительных, и центробежных тенденций, в его активности проявляется созидательное, но дорой и разрушительное начало. На всех этапах культурно-историческою развития Ильина интересует вызревание и утверждение монархического начала власти. Высоко оценивается послепетровская эпоха, давшая новый синтез православия и светской цивилизации, сильную сверхсословную власть и великие реформы 60-х гг. ХIХ в. Несмотря на установление советского строя, Ильин верил в возрождение России.
Эмиграция более миллиона бывших подданных России переживалась а осмысливалась по-разному. Пожалуй, наиболее распространенной точкой зрения к концу 20-х годов стало убеждение в особой миссии русского зарубежья, призванного сохранить и развить все живоносные начала исторической России.
Первая волна русской эмиграции, пережив свой пик на рубеже 20-х - 30-х годов, сошла на нет в 40-х. Ее представители доказали, что русская культура может существовать и вне России. Русская эмиграция, совершила настоящий подвиг — сохранила и обогатила традиции русской культуры в чрезвычайно трудных условиях.
Начавшаяся с конца 80-х годов эпоха перестройки и реорганизации российского общества открыла новый путь в решении проблемы русской эмиграции. Гражданам России было впервые в истории предоставлено право свободного выезда за рубеж по различным каналам. Были также пересмотрены прежние оценки русской эмиграции. Вместе с тем наряду с положительными моментами в данном направлении появились и некоторые новые проблемы в деле эмиграции.
Прогнозируя будущее российской эмиграции, можно с достаточной определенностью констатировать тот факт, что процесс этот будет идти и дальше, приобретая все новые черты и формы. Например, в ближайшее время может появиться новая «массовая эмиграция», то есть выезд за рубеж целых групп населения или даже народов (наподобие «еврейской эмиграции»). Не исключена также возможность проявления и «обратной эмиграции» - возвращения в Россию лиц, ранее выехавших из СССР и не нашедших себя на Западе. Возможно обострение проблемы с «ближней эмиграцией», к чему также необходимо заблаговременно готовиться.
И наконец, самое главное, - необходимо помнить, что 15 млн. русских за рубежом - это наши соотечественники, у которых одно с нами Отечество - Россия!